«Не стоит село без праведника»  
Александр Солженицын  

Дело было после рок-моста Москва-Актюбинск. Прилично уколбасившись, Экзич привычно жаловался координатору группы «Огонь» и журнала «Стерео-видео» Марии Чесноковой на своё чрезвычайно жалкое материальное положение. «Ладно, Экзич, я помогу тебе напечататься в «Стервах и Выдрах», - сжалилась сердобольная сотрудница. - Но с одним условием...
         В результате этой беседы известному деятелю подмосковного подполья было чем заняться помимо пьянства. Повесть «Николай, а ну полай!» (имелся в виду кумир молодёжи, уже знакомый нашим постоянным читателям) была написана и подарена в качестве новогоднего подарка. Самой сотруднице повесть понравилась, однако в редакции «Стерв и Выдр» автору вежливо намекнули, что единственным изданием, для которого этот материал годится, является вестник Общества Анонимных Алкоголиков «Связь Времён».
         Таким образом, «Стервы и Выдры» вполне оправдали своё название, и расстроенный Экзич, как обычно не получивший ни копейки, уныло побрёл в редакцию «Связи». «Очевидно, ретроградов не устроил документальный характер моей повести, и они боятся печатать правду», - вот и всё, что смог предположить автор.
        

         «С чего всё начиналось, - пытается вспомнить Кейв. - Мы с Ховардом ходили в одну школу в Мельбурне и оба вели себя, как чокнутые. Я же тогда стригся под панка и вовсю слушал Игги. Однажды я накачался виски и зашёл на чемпионат по баскетболу среди местных школ. Они как раз бодали мячик в нашем спортзале. Похоже, тогда я сильно набрался, потому что тут же заснул на трибуне. Меня растолкал какой-то баскетболист в бейсболке. «Хей, парень, - так он сказал, - похоже ты жить не намерен без «Джи энд Би» и Лу Рида.» «О-кей, - отвечаю - у тебя найдётся пара долларов на выпивку?» Короче, пошли мы в ларёк, купили батл, и меня снова крепко вставило. А парня этого звали Мик Харви - он до сих пор достаёт всех своим баскетболом...»
         Стоит только отметить, что к тому времени Харви освоил не только беготню за мячиком, но и барабаны, а Ховард повсюду таскался со старым отцовским «Фендером». Что касается Ника, то он только что научился орать, как резаный: «No Fun» и «Search and Destroy». Короче, всё было классно, и группу назвали «Boys Next Door».
         Незаметно минул год. «Бойзнекстдоры» влачили довольно жалкое существование. Репетировали в заставленном железными болванками гараже на окраине, изредка лабали в заштатных пабах - со сцены их обычно сгоняли за «неумение играть». Но пацаны не отчаивались - днём работали, ночами репетировали и пьянствовали. В те времена Ник подрабатывал тем, что по утрам собирал в богатых кварталах тушки разбившихся за ночь летучих мышей - тогда их было в Австралии выше крыши. Ховард работал на прядильной фабрике, а Харви - посыльным в супермаркете, откуда постоянно уворовывал закусь.
         Тогда было модно записываться в гараже на бытовую «мыльницу», и впаривать этот ужас дружкам на многочисленных юбилеях и парти, тем самым избавляясь от обязанности покупать дорогие подарки. Так получилось, что одна из «юбилейных» кассет «попала на уши» представителю «Mushroom Rec.» Майклу Доновану: у фирмы были проблемы с «молодыми дарованиями». В ноябре он, скрипя сердцем, позвонил гитаристу «самой дурацкой группы Мельбурна» Ховарду и предложил годовой контракт. Ховард был изрядно удивлён.
         На Рождество-78 была устроена грандиозная пьянка. Она запомнилась всем четырьмя вещами.

         а) произносились тосты за первый записанный альбом
         б) группу было решено переименовать в «Birthday Party», руководствуясь древним фразеологизмом: «Едва успев родиться, мы сразу же начинаем умирать».
         в) в «Деньрожденческую Вечеринку» взяли лабать собутыльников Фила и Трейси, так как Харви устал стучать по барабанам, а от баса его тошнило. Не беда, что за Калвертом прочно укрепился имидж «Ковбой-Транс-вести», а Пев умел играть только на арфе.
         г) Нику присвоили погоняло «Мортал Вомбат» за вампирскую мордочку, мрачные тексты и мышей, которых он собирал по долгу службы.
         Группа активно гастролировала по континенту. То и дело в гримёрках возникали новоявленные фанаты - обычно это были бородатые мужики с килограммами бухла за пазухой. «Мортал Вомбат» был шокирован. «Не люблю я эту Австралию, - жаловался он. - Почему после концертов девушки не приносят в гримёрку букеты алых роз?»
         Из-за подобных особенностей австралийского микроклимата группа сбежала в Англию, то есть стала её активно покорять. Осели в Лондоне на «Missing. Link». Первенец «Birthday Party» с аналогичным названием произвёл на туманном Альбионе культурный шок: их сравнивали с «Joy Division» и «Bauhaus». Казалось, больше всех был удивлён лондонский продюсер группы: «Ребята действительно стали круто заводить народ! Хотя я до сих пор не врубаюсь в стиль их работы - ведь Ник никогда не заморачивался с музыкой и готов вопить под один аккорд. Ховард порой вставляет пару мелодических линий - и вещь готова». «Барабанщик опрокидывает шкафы, а сумасшедший вокалист забирается на монитор и декламирует стихи о вурдалаках, смерти и наркотиках», - писала в мае 1980 «Лондонская Музыкальная Газета».
         Однако «Missing» вскоре лишилась выгодного источника доходов -группу сманила в Западный Берлин предприимчивая «4АД».
         Перед тем, как записать «Prayers on Fire», Нику с Роландом пришлось изрядно попотеть, штудируя «Сборник кабацких и каторжных песен Австралии». Напрочь убитые культурными низовьями не так давно покинутой родины, «Birthday Party» сваляли ещё одного уродца. Ховарду особенно удался «Скучный день» - двенадцать часов из жизни пропойцы: «С утра выпил - весь день свободен», Нику - «Насекомые» - про дремучую древнеримскую жизнь. Газеты Германии и Франции пестрели заголовками: «Нашествие «Мортал Вомбатов», «Дебош на Деньрожденческой вечеринке», «Студжиз» отдыхают», « Поднимите руки те, кто хочет умереть!».
         В Западном Берлине Кейвик обычно тусовался у своих приятелей: художников и наркоманов. Они обычно занимались тем, что гоняли «спид-болл» - укол героина, укол кокаина, и так несколько дней. Поначалу молодому австралийцу такие потехи не нравились. Но... раскумарили и его. После одного такого «марафона» Аниту Лейн, тогдашнюю подружку Кейва, ангелы с красными крестами во лбу доставили прямиком в реанимацию. Ник этого даже не заметил - он блуждал по просторам художественной мастерской, самозабвенно распевая «Dead Joe» - текст, который они с Анитой написали за день до происшествия. «Роланд всегда был позёром в этом, - вспоминает Харви. - Он мог запросто позировать перед фотожурналистами с заряженным «баяном». Но ширялся он редко. А вот у Ника всё было действительно серьёзно.» Тогда, в 82-м, Харви, как наиболее дисциплинированному члену «Вечеринки», приходилось буквально выуживать Кейва из туалетов и подсобок, где тот пытался сделать себе очередную инъекцию перед концертом. Если этого не получалось, то концерт можно было считать проваленным - «певец обреченности» буквально ползал по подиуму, не в силах удержать равновесие.
         «Junkyard», естественно, получился наркоманским. Звук гитар сильно смахивал на электродрель, а у Калверта за день записи ломалось до десяти пар барабанных палочек. Прилично уколбашенный Кейв иногда и не пытался записывать текст на бумагу, обходясь спонтанными импровизациями - так например получилась нелепица «Big-Jesus-Can-Trash» Первая композиция в программе называлась скромно и со вкусом «Blast Off!» - Отширнись!» Ну и далее без перерывов на обед: «Dead Joe» - «Мёртвый Джо... Он до самой смерти жрал этот ёбаный джанк...»
         «Kiss Me Black» - «Эй, пушер, пробьём «дорогу»!» «Junkyard» - «О, ханка, ханка, ханка! Дюзни меня...» Собственно, после выхода этого непревзойдённого, по мнению критиков, шедевра группа приказала долго жить. «По-моему, мы достигли максимально возможного в озвучивании впечатлений человека, который разбивает свою черепушку о стену, - говорил тогда Ховард. - Меня это достало. У меня в голове куча планов. А вообще-то мы с Ником остались друзьями». Ховард свалил и, вытянув с австралийской фермы блюзмена-лузера Саймона Бонни, организовал пасмурную и высокохудожественную «Crime & the City Solution». Оттуда Роланда вскоре выгнали за «музыкальную кейвовщину», и вот тогда-то он и состряпал с братаном «These Immortal Souls», где голосил сам. Группа отличилась тем, что за 10 лет выпустила 2 (!) альбома, которые изрядно поездили по ушам любителей нездорового подпольного варева.
         Кейв же продолжал бомжеваться в Берлине, «двигаться» и посещать злачные заведения. Однако творческие потуги взяли верх над вредной привычкой и, попутно осчастливив местечковый «Die Haut» записью «Burning the Ice», он сколачивает аккомпанирующий балаганчик. В предприятие попали: Бликса Баргельт (лидер «Einsturzende»), Барри Адамсон, сваливший из «Sex-Shop», Томас Вудлер (этот из «Die Haut») и, конечно, старый кореш Мик. Не успев обзавестись коль сколько бы приличным погонялом, балаганчик записал альбом «From Her to Eternity». Всё было культурно: Кейв бацал апокалиптические пассажи на пьяно, Бликса мучил нойз-гитару и мычал загробным голосом, Вудлер изображал манеру игры двинутого травой джазмена, а Харви.. - да тот просто дурака из себя корчил.

         Заглавную песню Коля накропал совместно с Лидией Ланч. «Как-то Лида сказала мне, что совершенно не приспособлена к гостиницам - в них она ощущает себя особенно одинокой и затерянной в космосе, - вспоминает Кейв. - О'кей, - сказал я, - это хорошая тема для песни о девушке. Мы накидали текст буквально за четверть часа. Прикол был в том, что мы совершенно не заморачивались над гармонией и рифмами - это был чистый минимализм. Помните, там у Гинзберга «А вечность идёт. . . " . . .
 

Ко второму LP «Firstborn is Dead этого безобразия - «Bad Seeds» а говоря по-русски, «беспонтовая шмаль». «Первенец» также отличился гостиничной тематикой: Мой приятель повесился в соседнем номере, а я всё ждал, может, зайдёт. «Tupelo» - тут поворошили прах Пресли, известного многим по кинофильму Джима Джармуша. Для общей убедительности и чтобы скрасить замогильное впечатление, перепели «Разыскивается человек» Дилана и... «Mute» жирело, альбом неплохо раскупался по обе стороны Атлантики.
         В 1986 эстет Вендерс снимает «Crime...» и «Bad Seeds» в «Небе над Берлином», для кучи, так как реально опасался, что его очередная тягомотина не обеспечит достаточных кассовых сборов. В заключительных сценах фильма ангел бухает с циркачкой под «From Her to Eternity». Этим глумлением Вим видимо хотел доказать Нику, что проблемы, поставленные в песне - решаемы. Однако Коля остался при своём мнении и тут же записал «Я хочу убить такую женщину» Ли Хукера. Также замагнитили широкий репертуар от Мадди Вотерса до АББА, минуя Лу Рида. Всё вместе называлось - «Kicking again the Pricks» (цитата из Корана).

         «Bad Seeds» парились - Кейвик заставил их писать ещё один альбом - безотрадный «Your Funeral... My Trial» с суперхитом «Сагпу». Ребята были настолько замотаны, что забыли наложить бас на «Stranger Than Kindness». Так она и вышла без оного.
         По выходу «Похорон» Ник заявил, что с музоном покончено, засел писать роман с продолжением «И явился ослам ангел» (это о своих поклонниках) и рисовать египетских песцов. Что и делал весь 1987 год.
         В декабре Кейвушка слёг в поликлинику, где залечивал свой давний недуг - героин. Лепрозорий располагался на живописном и солнечном острове Капри в Италии. Из дневниковых записей: «На ранних стадиях отнятия написал сразу три вещи: «Mercy Seat» , «Sundays Slave», «Mercy».
         Такой продуктивности за собой давно не замечал. Зачитал тексты по телефону Бликсе. Он говорит, что я гений. Надо репетнуть с ребятами.»
         Излеченный и свежий, Коля едет в Лондон, где балаганчик вовсю магнитит «Tender Pray» - самый коммерчески удачный андерграундныи альбом 1988 года.
         Как и все, завязавшие с наркотой, Кейв перешел на алкоголь. Нет, перед концертом я никогда не пью. От этого случаются проблемы со связками, - говорил он в интервью. - Но после выступления я обычно позволяю себе двойную водку.» «Да, он тогда очень сильно изменился, - вспоминает Бликса. - Раньше он мог задвинуться и просидеть в номере весь день, разглядывая носок своего ботинка. Сейчас же я часто встречаю его в баре за пивком или ещё чем.
         Собственно, в Европе Ник пробыл недолго, мигрировав в... Бразилию, вслед за луноликой подругой. Из Южной Америки он выбирался только на записи да турне, оправдываясь тем, что атмосфера техногазированной Европы его «просто вырубает». После выхода' «Good Son» критики обозвали Кейва «Френком Синатрой», а музыкантов - «жирными и отмороженными олухами». Да мы такие и есть, - не обижался Вудлер. - Время делает своё дело. Времена молодости и бунта прошли. Мы ведём размеренный образ жизни...» И это была правда.

         Более всех обломался на этом немецкий документалист Ганс Шмулер, в 1992 году взявшийся снимать полнометражный документальный фильм о гастролях «Bad Seeds» в Америке. Он рассчитывал заснять драки на концертах, дебоши в гостиницах, разврат и наркоманию в гримёрках. Сколь велико же было его удивление, когда вместо этого ему пришлось часами фиксировать, как «ушасные» Бэд Сидзы в смогингах вовсю гоняют по супермаркетам американского захолустья в поисках йогурта (натурального), чупа-чупс и апельсинового сока. Бликса вообще вёл себя отвратительно - он постоянно требовал кефир. Это было творческое самоубийство для теледокументалиста. Попытки уговорить Кейва устроить дебош в гостинице обламывались одна за другой. В ответ Коля только вещал бородатую байку о том, как однажды в номере он сломал кресло, и ему пришлось выложить за эту дрянь весь субботний гонорар от лабалова. Так что заграничный деятель тешил себя лишь тем, что отслеживал камерой Кид Конго Пауверса - главного весельчака группы, пытаясь отснять травлю сальных анекдотов, что ему иногда удавалось. А фильм в итоге всё-таки вышел и называется «Дорога хрен знает куда».
         Понятно, что «визиткой» Бэд Сидзов стал «Let Love In» - седьмой по счёту. «Loverman» я написал по пьяни, прочитав в «Нью-Йорк Тайме» статью о сатанистах. «Red Right Hand» - это скромное посвящение Чехову и его «маленьким людям», всё остальное в нашем альбоме - о Любви», -прогонял корреспондентам Кейв. «35 лет - плохой возраст, особенно если тебя кинула малышка», - вот что можно сказать про «Let Love In». Весь 1993 Ник бродил по стрип-барам Сан-Пауло, где регулярно напивался до скотского состояния и «писал стихи». «Ник? Это парень из Австралии. Он очень хороший. Но беда - слишком много текилы», - говаривал мне Джо Батиста, бармен из «Голубой Лагуны». По мотивам такого поведения засняли клип к «Do you love me». «Малышка кинула - с кем не бывает» -»Let Love In» отлично раскупали даже тупые янки. А критики опять обозвали аборигена «Томом Джонсом» или чем похуже. Особенно лирическое амплуа «Семян» пришлось по душе бывшему коллеге Ховарду - теперь конкуренции для его «Бессмертных душ» не оставалось. На радостях он даже подпел в «Do you love me». «Порой натуральный попс вставляет круче любых музыкальных и текстовых наворотов», - признался Кейв, когда его спросили о смене жанра.

         Видимо, руководствуясь этим принципом, Мик Харви занялся перепевами древних французских попсовых шлягеров малоизвестного у нас композитора Сержа Гинзбура. Поначалу Анюта Лейн не особо подписывалась на данное мероприятие, но Мик подарил ей видеокассету с фильмом «Бонни и Клайд», ящик виски, золотые серьги и мопед «Харлей-Девидсон». Не удивительно, что после этого альбом под названием «Уколбашенный чувак» вышел в рекордно короткий срок.
         А потом «Seeds» состряпали свой восьмой шедевр - «Murder Ballads». Тематика лириксов тут не радует разнообразием. Квентино-тарантиновские герои баллад мочат друг друга максимум по трём причинам:
         1) по пьяни
         2) из-за большой любви
         3) по случаю съезда черепицы.
        
         На альбоме, окромя Коли, заливаются сорвавшиеся с цепи (одна мужа, другая шоу-бизнеса) Полли Харви и интеллектуалка Кайли Миноуг. Воркуют они настолько сладко-чувственно, что невольно возникает подозрение, что «певец обречённости» занимался с ними не только распеванием баллад, но и другими приятными вещами. Народ же не безмолвствовал и отнёсся к новому детищу уродов благосклонно, навсегда запомнив «угрюмого дядьку, который с бабой на болоте». В общем, все остались при своём - Кейв загрёб деньжат и оттянулся, люди прыгали довольные, а на исполнении «Смерти Нет» Дилана спел безголосый Вудлер, осуществив тем самым свою заветную мечту. Тур «Баллад» прокатился аж до берегов Австралии, где очаровашку Кайли закидали гнилыми помидорами. «Вот пердь голимая», - в очередной раз наехал на континент Кейвушка.
         Ну а теперь последние новости, связанные с «Мортал Вомбатом»:
        - творческий альянс с левоэкстремистом Девидом Тайбетом из «Current 93» (альбом «Баллада о маленькой лошадке или Пони - тоже кони») выход в свет заунывного альбома «Седой паромщик» (странно, что не «Я убью тебя, лодочник»). Для удобства прослушивания запись необходимо сильно сократить.
        - участие, совместно с Миногой, в туре порнопоэзии по ряду лондонских клубов.

        
         Так что Коля не такой уж придурок и эстет. «Николай, а ну полай!» - еще не раз скажем мы ему.

Текст статьи: Экзич для самиздат-журнала "Связь Времён", 1996 год.

Редакция и коллажи: Борис Усов

Подготовка к печати: Анна Салтыкова